Фашисты [litres] - Кирилл Викторович Рябов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– И меня зовут Володя, – обрадовался Свечников. – Налей мне водочки грамм сто и сока томатного.
– Томатный закончился. Остался яблочный.
– Ненавижу его. Но налей. Я сейчас вернусь.
Пока бармен занимался заказом, Свечников вышел на улицу и закурил. Воздух был сухой, прохладный. Дышалось легко и приятно. Лето заканчивалось. Отчётливо пахло осенью: водой, дымком, листьями. Свечников выпустил в ночное небо облако дыма, которое тут же испарилось, выкинул окурок и вернулся в бар. Заказ уже ждал. Забросив водку в рот, он запил соком и скривился.
– Володя, друг, а ты не знаешь, как я сюда попал? – спросил Свечников.
– Как и все, через дверь, – ответил бармен. – Но вроде ты на такси приехал.
– Ага, на такси, понятно. А знаешь что?
– Что?
– Сегодня я отдыхаю, – сказал Свечников и стукнул себя кулаком в грудь.
Получилось сильно. Он даже немного задохнулся от боли.
– Это прекрасно, что в понедельник вечером человек может гулять и не думать о том, что будет во вторник утром, – сообщил Володя.
– Ясен хуй, – пробормотал Свечников, потирая грудь. – Денег у меня полно. Я актёр. Недавно закончил съёмки в одном крутом фильме. Налей-ка мне ещё сто. Без сока.
Рядом встала стройная блондинка и заказала портвейн.
– Меня зовут Владимир, – сказал Свечников. – А вас?
Она не оглянулась. Взяла бокал и ушла.
– Володя, ты обратил внимание, как много вокруг глухих?
Бармен ухмыльнулся и поставил перед Свечниковым рюмку. Он приложил к терминалу карту. Тот издал писк, но какой-то неправильный, тревожный.
– Недостаточно средств, – сказал Володя.
– Блядь! – Свечников поднёс карту к глазам так близко, словно хотел прилепить её на переносицу. – Сука, блядь! Это не та карта. Я взял не ту карту!
Карта, впрочем, была та.
– Сочувствую, – сказал бармен и убрал рюмку.
– Вот же обидно! Я только начал отдыхать. Я вспомнил. Карта дома лежит. У вас в кредит наливают?
Володя медленно покачал головой.
– Слушай, друган, а в туалет можно сходить?
– Конечно. Только не у стойки. Там в соседнем зале уборная.
Свечников зашёл в кабинку, помочился, потом умылся. Посмотрел на себя в зеркало. Пригладил волосы. Потёр мокрым пальцем серые зубы. Выдавил маленький прыщик на подбородке. Высморкался в бумажное полотенце. Ещё раз умылся. Подумал, у кого из знакомых можно попросить, чтобы кинули денег на карту. Быстро понял, что ни у кого. Но уходить просто так не хотелось.
Он вернулся к стойке и заметил женщину за столиком неподалёку от входа. Она сидела в одиночестве и пила красное вино.
– Володя, – горячо зашептал Свечников. – Знаешь ли ты вон ту красавицу?
– Лично не знаком, – ответил бармен. – Но она сюда часто заходит.
– А как зовут?
– Не знаю. Но почему-то кажется, что Анжелика.
– Вполне возможно, – кивнул Свечников и стал расстёгивать ремешок часов. – Послушай, Володя. Эти часы мне вручил лично…
– Стоп, – сказал бармен. – Этого не надо.
– Хорошие же часы!
– Верю. Вот и оставь их себе. Я тебе кое-что хочу предложить, тёзка. Налью бесплатно. А ты кое-что сделаешь.
Свечников подумал, что бармен предложит ему изнасиловать «Анжелину», и почувствовал, как лицо в идиотском восторге плывёт куда-то вверх.
– Что же ты предлагаешь сделать, брат мой?
– Очень просто. Если скажешь без запинки одно слово, я тебе налью.
– Всего-то?
– Всего-то, – радостно кивнул Володя.
– И что же это за слово такое?
– Эйяфьятлайокудль.
– Что, блядь?
– Эйяфьятлайокудль. Я даже дам тебе две попытки.
– Я не запомнил. Повтори несколько раз.
– Эйяфьятлайокудль, Эйяфьятлайокудль, Эйяфьятлайокудль, Эйяфьятлайокудль. Достаточно?
Свечников сглотнул и мрачно произнёс:
– Эйяйкокудель.
– Неправильно.
– И хрен с тобой!
Он развернулся и, злобно печатая шаг, двинулся к выходу. Но почему-то пришёл к столику с одинокой женщиной, сел рядом и спросил:
– Анжелина? Анжелика?
Она посмотрела на него и медленно качнула головой.
– Ни то ни другое.
– Простите, кажется, я обознался. Но вы очень похожи кое на кого.
– Правда?
– Вы похожи на женщину из моих фантазий. Я хотел сказать, из приличных фантазий. Как это слово? Грёзы? Вы из моих грёз.
– Надо же.
– Как вас зовут?
Она внимательно посмотрела на него большими зелёными глазами и чуть-чуть улыбнулась.
– Меня зовут Алина.
– Божественное имя!
– Как скажете, незнакомец.
– Почему же незнакомец? Меня зовут Владимир.
– Как бармена?
– Да ну его! Он никто. Я писатель. Недавно у меня вышло собрание всех сочинений. Я отдыхаю, отмечаю. Это такая радость!
– О чём вы пишете? – спросила Алина.
– Всякое пишу. Фантастика, детективы, любовные романы. Знаете что? Я хочу написать о вас книгу.
– Какой же вы быстрый.
– Не во всём, Алина, не во всём, – сказал Свечников, ухмыляясь, как олигофрен. – А что вы пьёте?
– Красное сухое вино.
– Я хочу вас угостить!
Тут он вспомнил про пустую карту. Но Алина, к счастью, отказалась.
– Мне уже пора идти.
– Так рано?
– Уже ночь всё-таки.
– Подумаешь, ночь! – сказал Свечников. – Ночь – это ничто!
– В каком смысле?
– Во всех. Я хочу вас проводить.
Алина взглянула на него сквозь бокал.
– А я рядом живу.
– Сколько идти?
– Минут пять.
– Боже мой! – сказал Свечников. – Целых пять минут с богиней! У вас есть нож?
– Нет. А зачем?
– А газовый баллончик? Или шокер?
– Вы что, хотите меня изнасиловать?
– Конечно, нет, – сказал Свечников. Немножко соврал. – Просто вы не вооружены. А на улице опасно. Я хочу убедиться, что вы добрались в сохранности. Я стану вашим рыцарем.
– Я могу за себя постоять.
– Серьёзно?
Свечников замер, приоткрыв рот.
– Слушайте, я сейчас кое-что вспомнил. Мне тут снился очень странный сон. Но я его забыл. А теперь вспомнил.
– Ну-ка!
– Будто мы с братом идём по улице, а у него на голове огромный шлем, слепленный из говна.
Алина удивлённо кашлянула.
– Понимаете, – сказал Свечников, – ведь никакого брата у меня в жизни нет. А во сне был.
– Да уж. Поразительно!
Она допила вино и встала.
– Мне пора.
Свечников выбежал следом за ней на улицу и пошёл рядом.
– А ночь-то какая!
– Да, неплохая, – сказала Алина.
– А что это за улица, кстати? – Он огляделся, высматривая табличку.
– Улица Некрасова. Вы что, приезжий?
– Нет, просто рядом с вами я вообще ничего вокруг не вижу.
– Любопытный вы, – сказала Алина. – Правда, что ли, писатель?
– Зачем мне врать?
– И что же, серьёзно хотите написать про меня книгу?
– Не просто хочу. Но и напишу!
– Так вы же ничего про меня не знаете.
– А вы расскажите.
Она засмеялась.
– Очень оригинальный подкат.
– Клянусь, Алина, мне от вас ничего не надо. Просто пройтись с вами рядом – уже счастье.
– Спасибо, мне приятно.
– Давайте ещё немного посидим где-нибудь. Может, у вас?
– Ко мне нельзя.
– Ясно.
